Виктория Кудряшова: "Война и мир": когда приходит новый Наполеон
…В этом году 21 сентября (Международный день мира) значится в календаре как начало рабочей недели, но, к сожалению, не как еще один День Победы для Украины.
С таким «вниманием» к Минским договоренностям на перемирие в «мирный» день рассчитывать не приходится, несмотря на то, что страны, не поделившие территории и собственные амбиции, вынуждены на протяжении этих 24 часов отказаться от насилия, прекратить огонь и вообще — воздержаться от проведения военных действий (по провозглашению Генеральной Ассамблеи еще в 2002 году)…
В какой-то мере День мира – это профессиональный праздник всех членов Организации Объединенных Наций, ибо обеспечивать мирные условия жизни во всём мире — одно из высших призваний и в то же время почти невыполнимых миссий. Ведь можно создать только видимость спокойствия в государстве, в то время как его гражданам будет далеко до гармонии с собой… Навязанные кем-то идеи и взгляды, бумажная демократия, основанная на коррупции и высокопарных словах… Советское наследство, господа, отнюдь не похожее на английский консерватизм.
В то время как человек, свободный мыслью, всегда уважает мировоззрение других, хоть и убедительно доказывает свою точку зрения, а, значит, обладает чувством такта. Мы же не даем друг другу пожить мирно и вступаем в «холодную войну»: почему-то нам не все равно, чем живут друзья и знакомые, мы торопимся осудить их поступки, вторгнуться в их личное пространство, в их внутренний мир…
А если у каждого из граждан внутри лишь кладбища ценностей, то как можно надеяться на торжество справедливости во всём государстве? Да, мир прост, как голубь, и сложен, как Далай-лама, выпускающий этого голубя.
Прискорбно только, что для примирения всегда нужно искать повод. И в нашей стране этот повод уж точно глобальней, чем бытовые ссоры и кровные обиды… Жаль только, что мы пока не видим конца этой ужасной сказке, где господин П.и «царь всея Руси» не могут сцепиться друг с другом своими властными мизинцами и, как в детстве, договориться: «Мирись-мирись-мирись, и больше не дерись…»
