63 тысячи пропавших без вести, и большинство - во тьме войны: как Украина ищет своих

С мая 2023 года в Украине действует Единый реестр пропавших без вести при особых обстоятельствах. В нем уже более 63 тысяч человек, и эта цифра, как признает в интервью «Общественному» Артур Добросердов, уполномоченный по вопросам пропавших, — в основном, следствие войны и оккупации.

Реестр охватывает всех пропавших с 2014 года — гражданских, военных, иностранцев, лиц без гражданства. Есть даже раздел о неидентифицированных телах. Это позволяет вести полное сопровождение дела: от заявления об исчезновении к идентификации, если тело обнаружено.

Больше всего надежд — на сбор максимального количества данных: особенности здоровья, фото, татуировки, ДНК. Ведь именно это — шанс выяснить, человек в плену или, возможно, погиб.

Из 63 тысяч пропавших, по словам Добросердова, около 10 тысяч подтвержденно в российском плену. Часть из них удалось идентифицировать через официальные каналы Международного Комитета Красного Креста (МККК). Другая часть – благодаря OSINT, видео в соцсетях и рассказам тех, кто уже вернулся из плена.

«Некоторые россияне выкладывают видео с пленными. Наши специалисты по таким данным уже идентифицировали более 1500 человек«, – говорит Добросердов.

Официально в плену считаются только те, о ком есть подтверждение МККК, но москва не всегда идет на контакт. Украина со своей стороны четко передает россиянам списки их пленных через Женеву с гарантиями соблюдения Женевской конвенции. Взаимно ожидает такого же.

Среди гражданских пропавших чаще всего — жители оккупированных территорий, пропавших после задержания, пыток или просто пропавших без следа. В случае потери связи — их также включают в реестр, особенно если речь идет о детях, незаконно вывезенных в рф.

Идентификация тел – сложный процесс. Часто возвращают тела без данных, поэтому приходится проводить генетическую экспертизу, снимать отпечатки пальцев, фиксировать татуировки, шрамы, переломы. Проблема — отсутствие родственников или то, что они — на оккупированной территории или за границей.

«Мы многое делаем впервые, но делаем правильно. Если бы я не верил, что мы найдем почти всех, я бы этим не занимался», – резюмирует Добросердов.