Подготовка к часу «Ч». Создание ВСК и назначение генерального прокурора
Планы по уничтожению независимой антикоррупционной инфраструктуры «созревали» не впопыхах.
Недовольство «самостоятельностью» антикоррупционеров внутри команды Зеленского росло не первый месяц — пропорционально росту количества подозрений действующим чиновникам.
За последние два года в поле зрения НАБУ попали представители властной верхушки — действующий глава Антимонопольного комитета Павел Кириленко, министр аграрной политики Виталий Коваль и, конечно же, несколько десятков народных депутатов из провластной фракции.
Скандал вокруг вице-премьера, министра национального единства Алексея Чернышова тоже был лишь вопросом времени. В середине июня этого года по делу были вручены первые подозрения, а сам вице-премьер уехал в командировку, из которой его пришлось возвращать сотрудникам ГУР.
Именно на фоне таких событий 19 июня Верховная Рада создала Временную следственную комиссию «по расследованию возможных фактов коррупции в правоохранительных и судебных органах».
Формальной целью ВСК стало изучение деятельности прокуратуры, полиции, СБУ, НАБУ, ГБР и судов всех уровней.
Комиссию возглавил Сергей Власенко от «Батькивщины», его заместителем стал Максим Бужанский из «Слуги народа», а в состав вошёл и Максим Павлюк — племянник известного бизнесмена и бывшего фаворита Зеленского Ильи Павлюка. Того самого, у кого когда-то в «Слуге» была своя депутатская группа, а теперь он рад услужить президенту хотя бы в малом.
Двое последних позже сыграют ключевую роль в продвижении и легитимизации скандального законопроекта, направленного на подрыв независимости антикоррупционной инфраструктуры.
Учитывая политический контекст, создание ВСК выглядело не как попытка системной очистки, а как легальный инструмент давления и подготовки политической почвы для следующего удара по НАБУ и САП — уже в законодательной плоскости.
В комментарии УП Власенко так объяснил решение создать ВСК:
«Идея создать такую комиссию у меня возникла давно. Моя позиция — нулевая толерантность к коррупции в любых правоохранительных органах. К сожалению, все реформы правоохранительной системы привели только к росту коррупции, а не к её снижению», — заверил он.
Так что срочный план по демонтажу независимой антикоррупционной инфраструктуры в Украине имел чёткую последовательность действий.
Через публичные обсуждения, запросы, сливы информации и выступления членов комиссии должна была быть окончательно подорвана доверие к антикоррупционным органам. Частично этот план начали реализовывать через волну дискредитационных публикаций в популярных телеграм-каналах.
Следующим шагом должно было стать внесение законодательных изменений под видом «оптимизации», «реформы» или усиления парламентского контроля. За красивыми лозунгами скрывались попытки изменить баланс полномочий, чтобы лишить независимые институты ключевых рычагов влияния — прежде всего, процессуальной автономии.
В этом контексте внезапное назначение 35-летнего Руслана Кравченко на должность генерального прокурора уже не выглядело случайным.
Формально общество должно было воспринять это как обновление: молодой юрист, публичное лицо расследований военных преступлений.
Как выяснилось позже, назначение Кравченко напрямую совпало по времени с «точкой невозврата» министра Алексея Чернышова. Последний — ключевая фигура, которую НАБУ и САП уже обыскивали в конце мая по делу о масштабной коррупции. Тогда в Офисе президента уже догадывались о готовящемся вручении подозрения.
«Когда “реализовали” Чернышова, я почувствовал, что они этого не простят и что-то готовят», — вспоминает один из тяжеловесов антикоррупционной вертикали.
Именно в те дни, когда Чернышов уже находился за границей и не собирался возвращаться, состоялась финальная встреча Кравченко с руководством государства в ОП.
Первым проектом, который обсуждали с Кравченко, было… уничтожение независимости антикоррупционной системы. «Подумать, как» — в такой мягкой, но вполне понятной формулировке озвучили задачу самому молодому генпрокурору в истории Украины.
Ключевым «продюсером» этого проекта, как и всех других чувствительных решений, выступил глава Офиса президента Андрей Ермак.
По информации нескольких источников УП в правоохранительных органах, на той встрече Кравченко уверил руководство страны: он «потянет» эту задачу. Его предшественник, и.о. генпрокурора Алексей Хоменко, «хотя бы пытался возражать» на те или иные «хотелки» Офиса и имел «добрососедские» отношения с антикоррупционными органами. Возможно, именно поэтому почти ничем не запомнился за восемь месяцев во главе ОГП. А Офису внезапно понадобился человек, который будет исполнять приказы, а не сомневаться в их целесообразности.
Среди аргументов раздражения первой особы действиями антикоррупционеров по делу Чернышова не раз звучало слово «семья».
По данным источников УП, знакомых с материалами ходатайств в суде, на телефоне Чернышова, изъятом во время обыска, были семейные фотографии вице-премьера с первыми лицами государства — в частности, фото с президентом и его детьми, датированные 2022 годом.
Этими фотографиями правоохранители обосновывали риски влияния фигуранта на ход расследования и возможного бегства из страны.
В день голосования за назначение Кравченко генеральным прокурором в правоохранительных кругах активно циркулировала информация: одним из первых его заданий будет «спасение» Алексея Чернышова через передачу дела от НАБУ в подконтрольный Офису президента орган. Подобное уже случалось со скандальным делом заместителя главы ОП и неформального куратора силовиков Олега Татарова.
Кравченко тогда публично и уверенно отрицал такую возможность. Но, как замечают сами антикоррупционеры: «Зачем забирать дело из НАБУ и САП, если можно забрать под контроль НАБУ и САП — и оставить дело там, где оно есть?».
Силовой штурм и фатальное голосование
Утро вторника, 22 июля. Примерно в 08:40 в Верховной Раде начинается неожиданное заседание Комитета по вопросам правоохранительной деятельности.
Заседание не было анонсировано — о нём не знали ни журналисты, ни часть самих членов комитета. Глава комитета Сергей Ионушас находился в командировке. Его первый заместитель Андрей Осадчук из «Голоса» на заседание не пришёл. Поэтому провести скандальный законопроект поручили Максиму Павлюку из фракции «Слуга народа».
Именно он открыл заседание комитета и предложил рассмотреть законопроект №12414.
Часть депутатов физически не успела подключиться к обсуждению в Zoom. В частности, члену комитета Александре Устиновой о заседании вообще не сообщили. Тем временем на комитете рассматривают не ту версию законопроекта, которая прошла первое чтение — гуманитарную, касающуюся поиска пропавших без вести во время войны.
На повестке дня оказался совершенно другой текст.
В финальной редакции, которую фактически формировали прямо во время заседания, появились положения, которые кардинально изменяют функциональную логику антикоррупционной системы: НАБУ и САП должны перейти под контроль генерального прокурора.
Автором правок выступил народный депутат Максим Бужанский.
К слову, по информации источников УП в «Слуге народа», Бужанский в последнее время собрал на остатках когда-то мощной «группы Коломойского» в «СН» небольшую команду из 7–8 депутатов, голосами которых он распоряжается в межфракционных торгах. Речь идёт в основном о днепровских списочниках и мажоритарщиках «слуги».
Уже через несколько часов законопроект был вынесен в сессионный зал. О том, что рассмотрение правок провели без главы комитета, большинству «слуг» не сообщили.
Более того, многие депутаты в разговорах с УП жаловались на то, что Офис президента и руководство фракции использовали их «вслепую».
Депутатов собирали под предлогом, что Рада должна проголосовать «чрезвычайно важное» обращение к Конгрессу США о признании России государством-террористом.
Многим парламентариям отменили зарубежные командировки и поездки по регионам — все должны были быть на месте.
Когда депутаты съехались, им сообщили, в частности глава фракции Давид Арахамия и его заместитель Андрей Мотовиловец (обычно он координирует сбор голосов), что «голосование по США важно, но главное — после».
«А что там?» Люди реально не понимали, за что будут голосовать. Сказали, что это «маркерное» голосование, принципиальное для президента, фактически — водораздел: ты за или против президента. «А где текст?» — «Зачем вам текст?! Голосуйте, это важно». Эта беседа происходила прямо в зале за 20 минут до голосования, — признаётся один из «слуг».
«Сначала многие не понимали, за что голосуют. Но когда поняли — это их не остановило, наоборот. Такое ощущение, что все только этого и ждали. Большинство точно понимали, о чём речь. Хотя были и такие, как Беленюк, которые действительно не разобрались и потом сильно злились, что их подставили».
«Но в целом, когда Тимошенко выступала со своим «внєшнім управлєнієм», в зале развернулся настоящий шабаш. К Бужанскому надо было вызывать священника — в таком экстатическом состоянии он был», — рассказывает не под запись другой «слуга», который не голосовал за скандальный закон.
После краткой дискуссии «Голос» и «Европейская солидарность» попытались заблокировать трибуну, потребовали снять документ с рассмотрения и отстранить спикера Руслана Стефанчука от ведения заседания. Против выступили и отдельные представители «Слуги народа».
Тем не менее, в 13:12 закон был принят 263 голосами. Кнопки «за» нажали почти вся «мономеньшинство» и её сателлиты из олигархических групп. Неожиданно три голоса дала «Европейская солидарность». Сам Пётр Порошенко, чьё дело по «трубе Медведчука», по данным УП, снова вернули в НАБУ, воздержался от голосования.
Спикер парламента почти сразу подписал документ и отправил его на подпись президенту.
Под Офисом президента собирается митинг с требованием ветировать закон. Руководители НАБУ и САП — Семён Кривонос и Александр Клименко — публично призвали Владимира Зеленского воспользоваться правом вето.
Но президент всё же подписывает закон. Хотя мог бы этого не делать.
Всё это происходит на следующий день после громких обысков СБУ и ГБР у детективов НАБУ.
Для многих в Службе безопасности Украины столь прямолинейная и стремительная попытка уничтожить НАБУ после обысков стала шоком. Как и то, что сотрудники ГБР в тот же день решили вспомнить о всех старых ДТП «набушников» — начиная с 2021 года.
По крайней мере, об этом заявили источники УП в силовом ведомстве.
По словам нескольких информированных источников в правоохранительных органах, генпрокурор лично звонил ответственным лицам в Государственном бюро расследований и торопил с действиями. По состоянию на сейчас это вызвало волну непонимания внутри силового блока.
«Ведь Кравченко — человек новый, не особо опытный и пока не понимает, что должность — это не на всю жизнь», — говорит один из влиятельных представителей правоохранительной системы.
Особого внимания во всей этой истории заслуживает фигура Олега Татарова, ведь назначение Кравченко не согласовывали с главным куратором правоохранительной системы. И это — первый за много лет случай, когда мнение Татарова оказалось не нужным ни первому, ни второму лицу в государстве.
«Кравченко нравится президенту, а Ермак давно вынашивал планы доукомплектовать политический небосклон исполнителями, преданными лично президенту, а скорее — даже не ему, а самому Ермаку», — делится с УП один из представителей команды Зеленского.
Несколько источников УП в силовом блоке связывают кризис, в которую внезапно попала политическая верхушка страны, с утратой Андрея Портнова, которого убили в Испании два месяца назад.
Сразу после убийства в политических кругах начали говорить о том, что вертикаль Зеленского потеряла «мозговой центр», а Татаров — не только близкого друга, но и значительную часть влияния на ситуацию в стране.
«Олег больше никогда не будет таким влиятельным, как раньше», — отмечал тогда один из представителей силовой вертикали Зеленского — Ермака.
Впрочем, хотя Татаров и не был автором схемы по уничтожению НАБУ и САП, он подключился на последнем этапе реализации операции — когда понадобились голоса народных депутатов.
Часть собеседников в независимых и зависимых от ОП правоохранительных органах убеждены, что на смену Портнову в политической жизни страны одновременно с Кравченко появились другие талантливые юристы, во главе с бывшим заместителем военного прокурора Дмитрием Борзых.
Кравченко и Борзых хорошо знакомы ещё с времён совместной службы в военной прокуратуре. Оба работали под руководством главного военного прокурора Анатолия Матиоса и принадлежали к так называемой «гвардии Матиоса» — группе прокуроров, игравших важную роль в процессах 2014–2019 годов.
Борзых был одним из самых влиятельных заместителей Матиоса и имел репутацию жёсткого и лояльного исполнителя.
После увольнения из прокуратуры он занялся частной практикой, основал адвокатское объединение, которое специализировалось на резонансных делах — в частности, связанных с силовиками, чиновниками и судебной системой.
По словам источников УП, после назначения Кравченко генеральным прокурором, он рассматривал Борзых как кандидата на одну из руководящих должностей в своей команде.
Однако реализовать этот план помешало подозрение, выдвинутое НАБУ и САП в апреле 2025 года — в рамках дела о незаконном доступе к закрытой части судебного реестра.
По версии следствия, Борзых и его коллеги с помощью специального скрипта системно получали информацию о грифованных судебных решениях — в том числе обысках — ещё до того, как она становилась доступной сторонам процесса.
Несмотря на это, по данным источников, Борзых остался неформальным советником генерального прокурора. Он не имеет никакого официального статуса, но продолжает коммуницировать с частью прокурорской среды, участвует в неофициальных обсуждениях.
Именно Борзыха называют возможным консультантом при разработке законопроекта №12414.
«Очень хорошо выписанный закон. Это могла написать только глубоко системная фигура», — говорит влиятельный источник «Украинской правды» в этой же системе. И добавляет: «Только вот с инстинктом самосохранения не срослось».
Руслан Кравченко в ответе на запрос УП сообщил следующее:
«Да, я знаком с Дмитрием Борзых — он занимал должность заместителя Главного военного прокурора в тот период, когда я также проходил службу в органах прокуратуры. Дмитрий Борзых никогда не рассматривался на должность заместителя генерального прокурора, независимо от его личных обстоятельств. Что касается общения — не поддерживаю отношений, как и с Анатолием Матиосом».
Хотя вопроса о связях с Матиосом в самом запросе не было.
То, что Кравченко не против побороться с Татаровым за влияние на силовой блок, может подтверждать ещё один почти незаметный факт.
Закон №12414 спасает от НАБУ и САП всех топ-чиновников (включая Ермака), кроме главы СБУ и его заместителей, которые формально находятся в сфере влияния офисного куратора.
То, что СБУ использовали как «торпеду» в операции, в результате которой Служба осталась один на один с НАБУ и САП, может свидетельствовать и о других особенностях отношения президента и его заместителя к спецслужбе.
В четверг, 24 июля, директор НАБУ по приглашению главы СБУ Василия Малюка посетил Службу. На встрече стороны договорились о «взаимопонимании». Хотя антикоррупционеры подчёркивают: СБУ непублично продолжает работать не только по НАБУ, но и по САП.
Также у сотрудников НАБУ и САП уже есть детальный анализ всех работников, в отношении которых в прошлый понедельник СБУ и ГБР проводили следственные действия. И почти все эти люди напрямую связаны с расследованиями, в которых фигурируют топовые лица из ближайшего окружения Зеленского.
В частности, как утверждают антикоррупционеры, Руслан Магамедрасулов, которого сейчас подозревают в государственной измене, был одним из ключевых сотрудников, занимавшихся документированием друга президента Тимура Миндича — в той самой квартире, которую, по данным следствия, посещал и сам президент.
Именно по этой причине коллектив НАБУ и прокуроры САП в настоящее время деморализованы и ждут не только решения относительно будущего обоих институтов, но и судьбы своих коллег.
«Или СБУ докажет обоснованность подозрений, или нас бьют за то, что мы по закону обязаны делать — разоблачать топ-коррупцию», — сетует один из влиятельных сотрудников антикоррупционной системы.
Другой представитель стороны «пострадавших» добавляет:
«Ещё два года назад мы приоритезировали ресурсы на дела, где убытки государству составляли сотни миллионов гривен. Сейчас мы уже тратим ресурсы на дела, связанные с миллиардами — в энергетике, оружии, восстановлении».
Двойное сальто Верховной Рады. Послевкусие. Гарантии
На протяжении всего дня 29 июля депутаты в партийном чате «Слуги» пытались добиться хотя бы предварительной повестки дня на день переголосования.
Под вечер вторника им ответили: в четверг утром будет заседание фракции и встреча с президентом, где можно высказать ему все свои оговорки.
«Еще на прошлой неделе сразу после голосования было много депутатов, требовавших какой-то сатисфакции, все были оскорблены, призывали даже к внутреннему расследованию. Но чем ближе к переголосованию, тем меньше веры в то, что кто-то реально решится на какой-то протест. Все всех боятся«, – резюмирует один из «.
В то же время, собеседники УП в правоохранительных кругах рассказывают о стремлении депутатов получить какие-то призрачные гарантии, что НАБУ и САП по возвращении независимости не начнут с особым рвением работать именно по тем парламентариям, которые так упорно голосовали «за» закон № 12414 под собственные аплодисменты и не скрывая неуместного удовлетворения.
Удовлетворение, которое украинский парламент вряд ли может себе позволить на четвертом году полномасштабного вторжения с накопившимися вызовами, в частности, из-за отсутствия у этого парламента субъектности. Ведь любая позиция может привести к запрету на выезд из страны и скорейшей потере других преимуществ для «послушных» депутатов.
Источники «Украинской правды», приближенные к ОП, рассказывают о 6 возможных подозрениях нардепам президентской фракции в незаконном обогащенном и недостоверном декларировании, которые якобы были готовы еще до голосования, а сейчас и подавно.
Влиятельные же представители антикоррупционной вертикали в общении с УП подчеркивают: «Ну, мы же не СБУ или ДБР. Какое политическое преследование? Мы на этих принципах работали и работаем. Это наша гарантия безопасности. Но если политическая власть не хочет бороться с коррупцией – в разы сложнее сделать то, чего ожидает».
Политическая воля, которую в свое время неоднократно подчеркивал президент Владимир Зеленский до и сразу после избрания, либо есть, либо нет.
И уже на этой неделе в четверг, в день голосования за возвращение независимости НАБУ и САП, украинское общество вряд ли сможет наблюдать за этим спокойно – даже если соответствующий законопроект будет принят. Поскольку за последний год власти приняли ряд решений, свидетельствующих о системном сопротивлении реформам – в сфере оборонных закупок путем роспуска наблюдательного совета АОЗ, в АРМА, на таможне, в БЭБ. И самая циничная попытка уничтожить НАБУ и САП лишь увенчала эту цепь.
Предыдущие действия власти не вызвали должной реакции ни у украинского общества, ни у западных партнеров. Именно поэтому было решено действовать быстро – в разгар лета, в период отпусков, когда внимание людей минимально. Так легче снивелировать эффект от уничтожения антикоррупционных органов, о которых, как рассчитывали на Банковой, через неделю все забудут.
Именно так видят ситуацию в Офисе президента, по словам источников УП в политических кругах: «Не было никакого ощущения, что люди выйдут на улицу. И что партнеры начнут звонить президенту».
Это объясняет и то, что Банковая оказалась абсолютно неготова к коммуникации – вечером 22 июля, когда люди собрались у театра Франко, традиционное обращение президента появилось только глубокой ночью. И без всякого слова о протесте.
Депутаты от президентской фракции и даже руководство партии целые сутки не давали публичных комментариев – они сами не понимали, что будет дальше. И только в телеграмм-каналах, подконтрольных ОП, вместо упоминаний о протестах по всей стране, крутили интервью новоназначенного премьера Юлии Свириденко для западного издания с красноречивым заголовком:
«Проблему коррупции в Украине сильно преувеличивают».
Михаил Ткач, Севгиль Мусаева, Роман Романюк pravda.com.ua
