Общественники обсуждали с НГЗ проблемы красного шлама

30 мая прошло заседание общественного совета по экологии и благоустройству при городском голове, на обсуждение которого были вынесены вопросы рекультивации шлама, борьбы с пылением и возможности утилизации красного шлама, являющегося отходами производственной деятельности ЗАО «НГЗ», принадлежащего РУСАЛу.

Это заседание отличалось от прошлогодних слушаний по этому вопросу полным отсутствием чиновников от городской администрации.

Однако такое отношение к проблемам района было компенсировано участием в обсуждении высококомпетентных представителей науки и самого завода.

Представитель Корабельной администрации Валентин Красножен, открыв заседание, быстро удалился, попросив присутствующих быть друг к другу терпимыми и корректными, предварительно отметив «фееричное» заседание круглого стола на «Ника-Тере».

«Однозначно, администрация Корабельного района сотрудничает с заводом, и не только с глиноземным заводом, а и со всеми предприятиями, которые находятся на территории, — отметил Валентин Леонидович, — и люди, которые живут на территории района, а работают на предприятиях, в данном случае — на Глиноземном заводе. Поэтому мы заинтересованы знать, какие события происходят на предприятии, какие планы. Какие факторы вредности есть на том или ином предприятии…»

Заседание проходило в довольно активной обстановке, присутствующим скучать не пришлось.

Обсуждения касались двух вопросов:

— Как развивается ситуация с технологией сбора и хранения красного шлама на шламохранилищах 1 и 2?
— Каковы перспективы утилизации красного шлама, возможность его использования в народном хозяйстве?

По первому вопросу заслушали руководителя участка шламового хозяйства и очищения технологического оборудования НГЗ, Липатова Олега Леонидовича. Как представитель службы эксплуатации, в своем докладе он рассказал об истории шламохранилищ,  особенностях и различиях в технологии накопления и рекультивации шлама на полях №1 и №2. О технологиях борьбы с пылением, включая ноу-хау, которые, можно сказать, принадлежат заводчанам.

Его рассказ дополнил главный эколог завода, рассказав об основных причинах пыления и борьбе с ним:

«Основная причина пыления – ровная поверхность пульпы, на которой при высыхании образуется тонкая, 2-3 мм, подсохшая корочка из мелкодисперсной пыли, и при малейшем ветре она поднимается и разносится. Что-либо сделать с ней не представлялось возможным по причине того, что по ней нельзя пройти даже в лыжах. Но эту проблему успешно решили, используя шнекоходы, которые могут передвигаться по болоту, одновременно вспахивая поверхность»

…Однако Ирина Куприевич, член общественного совета, поставила под сомнение готовность эксплуатационщиков к противостоянию нештатным ситуациям, напомнив о своенравности погоды в наших краях.

«Вы сказали, что реагент обеспечивает устойчивость к пылению при силе ветра 20 м/сек, — обратилась к Липатову Ирина Куприевич, — А как же Вы будете бороться с порывами, которые у нас бывают довольно часто,  в 39 м/сек?»

— Будем работать на упреждение, — отрапортовал Олег Леонидович, — будем поливать!

Татьяна Михайловна Суслова, депутат николаевского горсовета, интересовалась перспективой рекультивации шлама.

— Что касается вашей рекультивации. Скажите мне, пожалуйста, — спросила она присутствующих, — к чему вы здесь стремитесь? Каких результатов вы ожидаете достичь от тех участков земли, или участков шламохранилища на конечном этапе, когда вы проведете полную рекультивацию? Что будет? Под что их можно будет использовать? Я понимаю, что однозначно их нельзя будет использовать под новое шламохранилище. А под что можно, что это будет за земля для нас, для людей, которые живут вокруг?»

Слово взял главный эколог НГЗ:

— С точки зрения рекультивации, как возвращении в землеоборот, назовем это так, это не рассматривается. На первом шламохранилище выполняется техническая рекультивация. Земля в хозяйственный оборот не войдет.

«Ну если в севооборот она не войдет, под новое хранилище она не годится, под что она может использоваться? — поставила очередной вопрос Татьяна Михайловна, — Как Вы видите? Понимаете, всегда должно быть какое-то прогнозирование?»

«Фактически это мертвая земля!» — добавил заместитель главы общественной организации «Вітовське відродження» Александр Янцен, с чем согласился представитель МЧС.

«В Ямайке хранилища не засеиваются, – продолжил главный эколог, — Они засеиваются самостоятельно, и на них разрастаются джунгли. Но у меня встречный вопрос. Что вы хотите, чтоб там было? Вы ведь тоже не забывайте, что рекультивируется только половина первого поля, а вторая половина выполняет производственную функцию водообмена. Главным природоохранным мероприятием  на заводе является замкнутый цикл водооборота. Все бытовые стоки, ливневые стоки, производственные стоки собираются и направляются в шламохранилище и потом возвращаются в процесс. Никаких сбросов во внешнюю среду, как утверждают некоторые СМИ, у нас нету»

Руководителю шламового поля задал вопрос Александр Янцен:

— Меня интересует следующее. Шламовое поле номер один — совершенно иная технология, заложенная французами, насколько я понимаю. И я не помню, прожив всю жизнь, с рождения завода в этом районе, чтоб возникала подобная ситуация с пылением, чтоб была такая аварийная ситуация.

«Я объясню почему, — взялся отвечать Олег Липатов, — Во французскую технологию заложено, так называемое, мокрое складирование. Поверх уложенного шлама всегда была вода»

— В этом и заключается мой вопрос, — продолжил Александр Янцен, — зачем было городить огород, кроме как сэкономить денег, как бы, и придумывать новый вариант, который Вы сами,  и не только Вы тут признались, что это полигон, что это новое изобретение. Для чего было подвергать здоровье людей такому риску?

«Давайте я попробую объяснить, — взял слово главный эколог, — В этом направлении ряд аспектов. Меньшая площадь складирования — это экономический аспект. Весь мир имел хранилища мокрого типа. Возводилась ограждающая дамба, в который укладывался экран из различных материалов, чтобы нейтрализовать попадание щелочной оборотной воды в подземные воды.  Применяя метод сухого складирования, этот аспект воздействия, практически, сведен к нулю. Второй момент. Где-то было необходимо брать такой объем грунта, а это очень значительные объемы, поскольку гидротехническое сооружение очень большое, это миллионы кубов грунта. Третий момент: уменьшается объем складирования, значительно уменьшается, и срок эксплуатации такого хранилища значительно больше. Поэтому весь мир, практически, переходит на систему сухого складирования».

«Когда начинают говорить «весь мир», — вмешалась Антонина Галкина, член общественного совета, — на самом деле ситуация простая: там, где строят сухие шламохранилища, там страны либо с тропическим климатом, либо в странах, где количество выпадающих осадков выше, может на порядок выше, чем  в нашем засушливом климате».

… Это заседание было примечательно тем, что представители РУСАЛа не пришли «вешать лапшу» и заученными шаблонами или по написанным чужой рукой речам создавать видимость понимания происходящего. Это был диалог людей, четко представляющих то, чем они занимаются, людей, ищущих пути решения как конкретных задач, так и прогнозируемых.

Что бы не говорили об этой команде, не многие предприятия могут похвастаться командой профессионалов, с которой получаешь удовольствие даже от того, что им удается убедить оппонента в ошибочности его суждения или заблуждении в том или ином вопросе.

Самый главный лозунг, который прозвучал на этом заседании и которым можно подытожить все сказанное — «Давайте будем более конструктивными! Если вас не устраивают те или иные действия, и вы с чем-то не согласны – предлагайте свое  решение, мы всегда готовы рассматривать все варианты, чтоб найти лучшее решение!»

Иван Большенко